Il monumento

Lunedi 11/09/2017

Il monumento	Памятник
Da vivo ero alto e snello, Non temevo né le parole né le pallottole, Non seguivo i sentieri battuti. Ma da quando sono classificato come defunto, Mi hanno cromato e piegato, Inchiodandomi al piedistallo tramite il tallone di Achille.	Я при жизни был рослым и стройным, Не боялся ни слова, ни пули И в обычные рамки не лез. Но с тех пор как считаюсь покойным,- Охромили меня и согнули, К пьедесталу прибив ахиллес.
Non posso scuotere questa carne di granito, Non posso strappare dal basamento di pietra Questo tallone d’Achille. Le costole d’acciaio della mia carcassa Sono catturate nella presa mortale del cemento, Ma si sentono ancora le convulsioni lungo la spina dorsale.	Не стряхнуть мне гранитного мяса И не вытащить из постамента Ахиллесову эту пяту, И железные ребра каркаса Мертво схвачены слоем цемента – Только судороги по хребту.
Io mi vantavo di essere un bel fusto: Guardate! Misurate! Non sapevo che avrei subito un restringimento Dopo la morte. Ma ora eccomi incastrato dentro le dimensioni standard – Mi ci hanno inchiodato per scommessa, Raddrizzando Ciò che risultava irregolare.	Я хвалился косою саженью: Нате смерьте! Я не знал, что подвергнусь суженью После смерти. Но в привычные рамки я всажен — На спор вбили, А косую неровную сажень Распрямили.
E nel momento in cui sono morto senza preavviso, I membri della mia famiglia, lesti, Mi hanno subito preso la maschera mortuaria. E non so da chi è venuto il suggerimento, Però sul calco di gesso hanno completamente limato I miei larghi zigomi da asiatico.	И с меня, когда взял я да умер, Живо маску посмертную сняли Расторопные члены семьи, И не знаю, кто их надоумил, Только с гипса вчистую стесали Азиатские скулы мои.
Una cosa così non l’ho mai immaginata né sognata, Pensavo che non mi sarebbe mai successo Di diventare più morto di tutti i morti. Ma la superficie sul calco era unta e lucida, E dal mio sorriso sdentato Traspariva una noia mortale.	Мне такое не мнилось, не снилось, И считал я, что мне не грозило Оказаться всех мертвых мертвей,- Но поверхность на слепке лоснилась, И могильною скукой сквозило Из беззубой улыбки моей.
Da vivo sfuggivo alle zanne Dei carnivori. E nessuno aveva il coraggio di Avvicinarsi a me con un metro comune. Ma intanto che mi prendevano la maschera mortuaria, Qui, nel bagno, Il becchino si è avvicinato a me Con il suo metro di legno.	Я при жизни не клал тем, кто хищный, В пасти палец. Подойти ко мне с меркой обычной Опасались. Но по снятии маски посмертной — Тут же, в ванной, — Гробовщик подошел ко мне с меркой Деревянной.
E poi, un anno dopo, Per coronare la mia rettificazione, Ecco che stanno inaugurando Un monumento ben scolpito, colato, Alla presenza di una folla enorme e Con un cantare vigoroso – della mia voce dai nastri registrati.	А потом, по прошествии года, — Как венец моего исправленья — Крепко сбитый, литой монумент При огромном скопленье народа Открывали под бодрое пенье,- Под мое — с намагниченных лент.
Il silenzio sopra di me si rompe, Dagli altoparlanti scaturiscono i suoni, Dai tetti esplode una luce mirata. La mia voce rotta dalla disperazione, Grazie alle ultime scoperte scientifiche, È stata trasformata in un gradevole falsetto.	Тишина надо мной раскололась — Из динамиков хлынули звуки, С крыш ударил направленный свет. Мой отчаяньем сорванный голос Современные средства науки Превратили в приятный фальцет.
Io ammutolisco, coperto dal sudario, Toccherà a tutti! – E nello stesso tempo urlo con la voce da castrato Nelle orecchie della gente. Ecco che mi tolgono il sudario – Ma quanto mi hanno ristretto! Guardate! Misurate! Possibile che sia così che mi vogliate Dopo la morte?!	Я немел, в покрывало упрятан, — Все там будем! – Я орал в то же время кастратом В уши людям. Саван сдернули – Как я обужен! — Нате смерьте! Неужели такой я вам нужен После смерти?!
I passi del Commendatore risuonano sonori ed arrabbiati! Decido, come in quel tempo, Di andare a spasso sulle lastre, facendole rimbombare. E la folla si precipita a nascondersi nei vicoli Quando io, gemendo, strappo via il piede E le pietre mi cadono tutt’intorno.	Командора шаги злы и гулки! Я решил: как во времени оном, Не пройтись ли по плитам звеня? И шарахнулись толпы в проулки, Когда вырвал я ногу со стоном И осыпались камни с меня.
Mi chino sul fianco, immondo e denudato, E, cadendo, esco dalla pelle, Brandisco un bastone di ferro, E, già schiantato a terra, Dagli altoparlanti straziati Gracchio: “Pare che io sia vivo!”	Накренился я – гол, безобразен,- Но и падая, вылез из кожи, Дотянулся железной клюкой, И, когда уже грохнулся наземь, Из разодранных рупоров все же Прохрипел я: “Похоже, живой!”
La caduta mi ha piegato, Mi ha rotto, Ma i miei zigomi spigolosi Spuntano dal metallo! Non ho potuto assecondare il disegno convenuto Di tenere tutto sotto silenzio. Al contrario, me ne sono andato pubblicamente Dal granito.	И паденье меня и согнуло, И сломало, Но торчат мои острые скулы Из металла! Не сумел я, как было угодно — Шито-крыто. Я, напротив, – ушел всенародно Из гранита.